Драматические произведения. Мемуары - Страница 58

Марселина. Идёмте, доктор, а то я за себя не ручаюсь. Всех вам благ, сударыня. (Приседает).

Явление шестое

Сюзанна одна.

Сюзанна. Ступайте, сударыня! Ступайте, несносная женщина! Козней ваших я не боюсь, и намёки ваши мне не обидны. Вот старая ведьма! Когда-то чему-то училась, отравляла графине юные годы, а теперь на этом основании желает всем распоряжаться в замке! (Бросает платье на стул.) Вот уж я и забыла, за чем пришла.

Явление седьмое

Сюзанна, Керубино.

Керубино (вбегает). Ах, Сюзон, два часа я ищу случая поговорить с тобой наедине! Увы! Ты выходишь замуж, а я уезжаю.

Сюзанна. Каким это образом моя свадьба связана с удалением первого пажа его сиятельства?

Керубино (жалобно). Сюзанна, он меня отсылает!

Сюзанна (в тон ему). Керубино, кто-то напроказил!

Керубино. Вчера вечером он застал меня у твоей двоюродной сестры Фаншетты: я ей помогал учить роль невинной девочки, которую она должна играть на сегодняшнем празднике. При виде меня он пришёл в ярость. «Убирайтесь, — сказал он мне, — маленький…» Я не могу повторить в присутствии женщины то грубое слово, которое он мне сказал. «Убирайтесь, и чтоб завтра же вас не было в замке!» Если только графине, моей милой крёстной матери, не удастся его смягчить, то всё кончено, Сюзон: я навеки лишён счастья видеть тебя.

Сюзанна. Видеть меня? Так теперь моя очередь? Вы тайно вздыхаете уже не о графине?

Керубино. Ах, Сюзон, как она благородна и прекрасна! Но как же она неприступна!

Сюзанна. Выходит, что я не такая и что со мной можно позволить себе…

Керубино. Ты отлично знаешь, злюка, что я ничего не позволю себе позволить. Но какая же ты счастливая! Можешь постоянно видеть её, говорить с ней, утром одеваешь её, вечером раздеваешь, булавочка за булавочкой… Ах, Сюзон, я бы отдал… Что это у тебя в руках?

Сюзанна (насмешливо). Увы! Это тот счастливый чепец и та удачливая лента, которые составляют ночной головной убор вашей чудной крёстной…

Керубино (живо). Её лента! Душенька моя, отдай мне эту ленту!

Сюзанна (отстраняет его). Ну уж нет! «Душенька моя»! Какая фамильярность! Впрочем, он же ещё молокосос.

Керубино вырывает у неё ленту.

Ах, лента!

Керубино (бегает вокруг кресла). Скажи, что ты её куда-нибудь засунула, испортила, что ты её потеряла. Скажи всё, что придёт в голову.

Сюзанна (бежит за ним). О, я ручаюсь, что годика через три, через четыре из вас выйдет величайший плутишка на свете!.. Отдадите вы мне ленту или нет? ( Хочет отнять у него ленту.)

Керубино (достаёт из кармана романс). Не отнимай, ах, не отнимай её у меня, Сюзон! Взамен я подарю тебе романс моего сочинения. И да будет тебе известно, что мысль о прекрасной твоей госпоже окутает печалью каждое мгновение моей жизни, меж тем как мысль о тебе явится единственным лучом, который озарит радостью моё сердце.

Сюзанна (выхватывает у него романс). Озарит радостью ваше сердце, скверный мальчишка! Вы, вероятно, думаете, что говорите с Фаншеттой. Вас застают у неё, вздыхаете вы о графине, а любезничаете со мной.

Керубино (в порыве восторга). Да, это так, клянусь честью! Я сам не понимаю, что со мной творится. С некоторых пор в груди моей не утихает волнение, сердце начинает колотиться при одном виде женщины, слова любовь и страсть приводят его в трепет и наполняют тревогой. Потребность сказать кому-нибудь: я вас люблю сделалась у меня такой властной, что я произношу эти слова один на один с самим собой, когда бегаю в парке, обращаюсь с ними к твоей госпоже, к тебе, к деревьям, к облакам, к ветру, и эти мои тщетные восклицания ветер вместе с облаками уносит вдаль. Вчера я встретил Марселину…

Сюзанна (смеётся). Ха-ха-ха!

Керубино. А что ж тут смешного? Она — женщина! Она — девушка! Девушка! Женщина! Ах, какие это упоительные слова! Сколько в них таинственного!

Сюзанна. Он помешался!

Керубино. Фаншетта — добрая: она по крайней мере не перебивает меня, а ты — недобрая, нет!

Сюзанна. Что поделаешь! Сударь, мне это, наконец, надоело! (Хочет вырвать у него ленту.)

Керубино (бегает от неё вокруг кресла). Э, как бы не так! Её можно отнять у меня только вместе с жизнью, вот что! Впрочем, если тебе этого мало, я могу ещё прибавить тысячу поцелуев.

Теперь Керубино начинает гоняться за Сюзанной.

Сюзанна (бегает от него вокруг кресла). Тысячу пощёчин, если вы ко мне подойдёте! Сейчас пойду пожалуюсь графине и не только не стану просить за вас, а ещё сама скажу его сиятельству: «Хорошо сделали, ваше сиятельство, прогоните от нас этого воришку, отошлите к родителям этого маленького бездельника, который строит из себя влюблённого в графиню, а с поцелуями вечно пристаёт ко мне».

Керубино (заметив входящего графа, в испуге прячется за кресло). Я пропал!

Сюзанна. С чего бы это вдруг такой страх?

Явление восьмое

Сюзанна, граф, Керубино за креслом.

Сюзанна (заметив графа). Ах!.. (Подходит к креслу и загораживает собой Керубино.)

Граф (приближается к ней). Ты взволнована, Сюзон! Разговариваешь сама с собой, сердечко твоё, как видно, сильно бьётся… Впрочем, это понятно, сегодня у тебя особенный день.